Перевела.
1972 год - плохой год. Стоит лето, но тем не менее первый снег падал прошлой ночью. Я шел по лесу и видел между скупыми деревьями человека, сидящего у костра. Темные облака, казалось, внизу на равнине и лунный свет не серебрился на ней. У меня не было перчаток той ночью и я постепенно терял ощущение собственных пальцев. Сначала кончков, а потом и всей руки целиком. И было тихо! Животные ушли назад в лес и лесник вертел над огнем тощего зайца.
1972 год - плохой год. Урожай беден, мы голодные, а небеса усталые! Бессвязные дни нанизываются вплотную ко мне самому в комнате. Они пишут без смысла и значения. Они пришли с водой, а уйдут с ветром. Я целый день в лесу и помогаю другим с работой. затем я ухожу на два часа и дотрагиваюсь до мертвых зарослей. Я вижу усталую реку. Вижу тусклую воду, находящуюся в равновесии между двумя берегами. Вижу себя на поверхности художника, сидящего на берегу. Он худой по комплекции и усталый. У него была дочь. Она умерла еще до моего рождения. Его голос слаб, но его смех всегда теплый и дружелюбный. Сегодня я сижу около него и держу его за руку. Я возвращаюсь к вечеру снова. В избушке мы сдвигаемся вместе и едим горячий суп. Свечи озаряют комнату. На нас падает теплый свет.
Ветер летит над землей. Около камина хорошо. Мы рассказываем друг другу истории и наслаждаемся уходящими мгновениями. Потом мы смеемся вместе. Уже поздний вечер и я голоден. Я скорее рассказываю о незначительном случае, надеясь забыть о голоде. У моих ног лежат две собаки, они очень старые и им разрешается доживать последние дни с людьми. Они мирно спят. Время для них не длинное. Они знают только мгновение и принимают его безоговорочно. Я бы хотел быть собакой. Вскользь и мимоходом спрашивают о моем мнении. Я не знаю о чем речь! В течении всего времени я знаю лишь, что старый художник все еще сидит на берегу. Он не замечает, что его руки уже замерзли. Он не знает, что его сердце уже почти не бьётся. Он лишь только переводит дух. Он благодарен за каждый вдох и выдох, который он принимает, какая разница какой он на вкус. Этой ночью он замерз.
Это вторая часть рассказа
>>Wir tragen den Maler zu Grabe<<,sage ich mit bebender Stimme.Die Stunde vereint uns zu Schicksalsgenossen.Die Gespräche verstummen und man nickt gedankenversunken.Dann stimme ich ein Lied an und einer nach dem anderen spendet seine Stimme diesen Versen.Den Flammen im Kamin entsteigen lebhafte Figuren.Sie verschmelzen und erwecken die Erinnerung in mir.Ich sehe die grossen.,dunklen Augen.Feuchte Augen,die mir entgegeneifern.Die zarte G
estalt verweilt einige Momente in den Flammen,dann entschwindet sie mit dem Rauch und meine Erinnerung verweht.Ich sehe mich um,sehe leere Augen.Augen,die nach gestern blicken.Dieser Moment verstreicht unbemerkt.Er zieht ungelebt vorüber.wir fassen uns bei den Händen und ich kehre zurück in diese Nacht.Das Licht der Kerzen flackert im Zwielicht unserer Seelen.Doch das Knistern des Kaminfeuers verbindet uns noch viele Stunden.Wir alle sind Mitglieder einer vergessenen Existenz.Wir sind Fremde und eine Hand voll einsamer Kreaturen einer Gemeinschaft,deren Ausgang ungewiss ist.
Der Maler hat mir oft erzählt,mit welchen Augen er die Welt sah.Er kannte viele fremde Orte und wusste viel zu berichten.Dann erklärte er mir,wie er seine Erinnerungen mit einem Pinsel auf die Leinwand bannte.Er erzählte mir von den grossen,dunklen,jenen feuchten Augen,welche ihm entgegeneiferten.Er sprach davon,wie seine Hand ihre zarte Gestalt skizzierte,wie die Farben sie erblühen liessen und wie ihm die Leinwand seine Tochter wiederschenkte.Dann schien er glücklich zu sein,und ich mit ihm.Wenn ich ihn fragte,ob ich seine Bilder sehen könnte,sagte er nur,die Zeit sei noch nicht gekommen,doch eines Tages würde ich sie sehen.
Aus irgendeinem Grund kam er nur selten durch den Wald zu uns herüber.Oftmals war er lange Zeit verschwunden,und wenn er dann wieder am Ufer sass und auf das Wasser schaute,fragte ich ihn,wo er so lange gewesen sei.Er sagte dann,er habe versucht,seine Gemälde zu verkaufen,doch niemand erkenne seine Kunst und das er nichts verkauft habe.Manchmal brachte ich ihm meine Mahlzeit,doch wenn ich ihn wieder besuchte,stand sie noch immer neben ihm und war unberührt.Wovon er wirklich lebte,fand ich nie heraus.
Ich liege in meinem Bett und starre in die Finsternis.Der Wind drückt gegen das Fenster und ich zähle meine Herzschläge.Neunzehnttausendeinhundertdreiundvierzig.Die Nacht ist bald vorüber.>>
ЗЫ:продолжение следует))
SchwarzGotic, спасибо огромное за выложенный рассказ! Наконец-то мы ознакомимся и с этой гранью творчества Маэстро!
FuriousDuchess, респект переводчику) И спасибо!
Огромное вам спасибо за труд, девушки Ждем продолжения...
SchwarzGotic, FuriousDuchess, спасибо вам за труды. Ждём продолжения
Тексты размещаются здесь - http://lacrimosafan.ru/articles.wolff
Я эту книгу купила в Германии, надо признать книжка немаленькая, единственное, что меня малек задело, это то, что изречения Тило там заняли 2 листа, в то время, как остальных, в большинстве своем малоизвестных людей,расписали только так. Может конечно я очень критически к этому отношусь, но коли уж выложили мысли такого человека можно было и не одной фотой обойтись)) Еще поразило наличие в этой книге Вилле Вало. Я против него ничего не имею, но вот к готике он относитчя помоему как я к немецким разведчикам....
>>Als es Tag wird,sind alle vor den Ställen versammelt.Im Wald hauen wir viel Holz und nehmen es mit uns.Ich finde den letzten Vogel des Waldes.Er sitzt auf dem umgestürzten Stamm eines Baumes und scheint mich anzusehen.Ich gehe auf ihn zu,langsam und behutsam.Er regt sich nicht,will nicht fliehen,will keine Zuflucht suchen.Er lässt mich nicht aus den Augen und ich strecke meine Hand aus.Meine Finger erreichen seine Federn nicht mehr.Das Eis ist schon zu dick.Der Tod schon zu lange im Wald.Ich deke die grossen,die dunklen,die feuchten Augen,die zarte Gestalt und die ausgestreckte Hand.Wie sie gestorben ist,hat er mir nie erzählt.Die anderen kann ich nicht mehr sehen.Sie kennen den Weg noch nicht.Der Wind jagt durch das Holz,mir ist kalt,ich friere.Und wieder sehe ich in ihre Augen.Augen voller Wärme,Augen voller Güte.Mir wird wohl,ich bete.Die Tochter des Malers.Ich hoffe auf die Bilder von ihr!
Am Ufer angelangt,sehe ich den Maler sitzen,den Blick auf das Wasser geriechtet.Ich setze mich zu ihm und schliesse meine Augen.Am Ufer ist die Zeit stehen geblieben.Ich schlafe ein.Die Kälte verschluckt meine Sinne,ich träume nicht.Als ich erwache,ist der Maler fort.Aus dem Wald höre ich vereinzelt Stimmen.Ich stünde gerne auf,doch meiner Glieder schmerzen.Ich sehe mich um.Meine Augen erfassen die Einöde,einst ein grünes Land.Nun sehe ich den Altar,aus Steinen und Holz.Den Maler darauf.Die Menschen treten aus dem Wald.Ein jeder trägt eine Fackel.Ich wende mich ab und höre das Feuer entflammen.
Das Jahr 1972 ist kein gutes Jahr.Die Ernte ist mager,wir sind hungrig und der Himmel hat uns vergessen.Noch oft in diesem Jahr trete ich an das Ufer.Noch oft in diesem Jahr trage ich meine Mahlzeit durch den Wald.Noch oft in diesem Jahr habe ich furchtbaren Hunger.Noch oft in diesem Jahr ist mir bitterkalt.
Das Jahr 1973 ist bunt und die Ernte ist reich.Seit dem Frühling erheitern die Schreie eines Neugeborenen unser Leben.Im Wald hört man die Vögel singen und auf dem Wasser schnattern die Enten um die Wette.
Manchmal gehe ich auf die Knie und spreche ein Gebet für den Maler.Ich muss oft daran denken,dass ich nie ein Gemälde von ihm gefunden habe.Keinen Pinsel,keinen Farbtopf und keine Leinwand.
Конец.)
Расскажите поподробнее что это за сборник Gothic3, и что из себя представляют предыдущие части, а то я тёмный совсем, из готического таёжного леса
2
«Мы положим художника в гроб» - сказал я дрожащим голосом. Миг объединяет нас. Разговоры стихают и люди кивают, погружаясь в мысли. Я запеваю песню и голоса один за другим подхватывают строки. Оживленные фигуры поднимаются в каминном пламени. Они соединяют и оживляют воспоминание во мне. Я вижу большие, темные глаза. Влажные глаза, которые рвутся мне навстречу. Нежное создание пребывает некоторое время в пламени, а потом она исчезла вместе с дымом и воспоминание рассеялось. Я осматриваюсь, вижу пустые глаза. Глаза, которые смотрят во вчерашний день. Этот миг уходит незаметно. Неоживший, он проходит мимо. Мы берем себя в руки и я возвращаюсь в эту ночь. Свет свечей мерцает в полумраке наших душ. Но треск каминного пламени объединяет нас еще долго. Мы все члены какого-то забытого существования. Мы чужаки и длань совершенно одиноких созданий какого-то единства, чей конец неопределен.
Художник часто рассказывал какими глазами он смотрит на мир. Он мог видеть множество далеких мест и знал, что сказать. Тогда он объяснял мне, как он изгоняет свои воспоминания на холст с помощью кисти. Он рассказывал мне о тех больших, темных, влажных глазах, которые рвались к нему навстречу. Он рассказывал о том, как его руки набрасывали нежное создание, как могли расцветать краски и о том, как холст снова подарил ему его дочь. Тогда казался он счастливым, да и я с ним. Если я его спрашивал о возможности увидеть его картины, он говорил только, что время еще не пришло, но однажды я смог бы их увидеть.
Он редко приходил к нам сквозь лес со дна. Часто он исчезал на долгое время, и когда он снова сидел на берегу и смотрел на воду, я спрашивал его, где он был так долго. Он сказал тогда, что пытался продать свои картины, но никто не признавал его искусства и он ничего не продал. Иногда я давал ему мою еду, но если я его снова навещал, то она стояла рядом с ним нетронутая. На что он жил, я не понимал.
Я лежу на своей кровати и неподвижно смотрю в темноту. Ветер давит на стекло и я считаю удары моего сердца. Девяносто тысяч сто сорок три. Ночь почти минула.
3
Когда настал день, все собрались в конюшнях. В лесу мы накололи много дров и взяли их с собой. Я нашел последнюю лесную птицу. Она сидела на поваленном бревне какого-то дерева и кажется, глядела на меня. Я подошел к ней медленно и осторожно. Она не шевелилась, не думала взлетать или искать убежище. Она не позволила мне большего и я вытянул руку. Мои пальцы больше не дотягивались до ее перьев. Лед уже слишком толстый. Смерть уже слишком долго в лесу. Я скрывал темные, большие влажные глаза, нежное существо и вытянутую руку. Как оно умерло, я никогда себе не рассказывал. Другие не могли меня видеть. Они еще не знали дороги. Ветер несся меж деревьев, мне было холодно и я замерз. И я снова вижу ее глаза. Глаза полные тепла, глаза полные добра. Мне будет хорошо, молился я. Дочь художника. Я бы хотел ее портрет.
Дойдя до берега, я вижу сидящего художника, взгляд, направленный на воду. Я сажусь к нему и закрываю мои глаза. На берегу время стоит. Я засыпаю. Холод проглатывает мои чувства, я не вижу снов. Когда я просыпаюсь, художника нет. В лесу я различаю голоса. Я охотно поднимаюсь, но мои конечности болят. Я оглядываю себя. Мои глаза охватывают глушь, когда-то зеленую землю. Теперь я вижу алтарь из камней и дерева. Потом художника. Людей вышагивающих из леса. Каждый несет по факелу. Я отворачиваюсь и слышу, как полыхает пламя.
1972 год – плохой год. Урожай скуден, мы устали, а небеса нас забыли. Все еще часто я выхожу на берег. Все еще часто я ношу мою еду через лес. Все еще в этом году я страшно голодаю. Все еще в этом году я чувствую холодную горечь.
1973 год – яркий, а урожай богатый. С весны крики новорожденных радуют наши жизни. В лесу слышат поющих птиц, а на воде гогочут и спорят утки.
Иногда я встаю на колени и повторяю одну молитву для художника. Мне приходится часто думать о том, что я никогда не найду его картины. Ни кисти, ни краской, ни холста.
Классный перевод, спасибо FuriousDuchess .
спасибо)) а рассказ и вправду очень интересный ис транный. хотя когда я его переводила мне казалось, что он немного примитивен. но сейчас перечитала и подумала: дура я. оч. неоднозначный и интересный.
Согласна, неоднозначный, а заодно и тяжелый в эмоциональном плане. Но при этом красивый жутковатой красотой. Еще один вариант первода примите?
Мы несем художника к месту погребения
Идет 1972 год, недобрый год. Стоит лето, но прошлой ночью выпал первый снег. Я был возле леса и видел меж редких деревьев людей, сидящих вокруг костра. Казалось, темные облака стлались по самой земле, и не было луны, чтобы посеребрить равнину. Той ночью я был без перчаток и постепенно перестал чувствовать свои пальцы. Сначала лишь кончики, позже и целиком руки. А как было тихо! Звери ушли в самую чащу леса, и дровосек готовил над огнем тушку умершего от голода зайца.
Год 1972 – недобрый год. Урожай беден, мы голодаем, а небеса бессильны!
Бессвязные дни следуют друг за другом, сами по себе. Без цели и смысла. Они приходят с водой и уносятся прочь с ветром. Большую часть времени я провожу в лесу и помогаю остальным в работе. Затем ухожу, на пару часов, и пробираюсь через мертвые заросли. Я вижу усталую реку. Вижу мутную воду, балансирующую между берегами. Как в зеркале, вижу себя и художника, сидящего на берегу. Он стар и худ. Когда-то у него была дочь. Она умерла еще до моего рождения. Голос его слаб. Но смех его всегда был исполнен тепла и доброты. И сегодня, как и прежде, я сижу рядом с ним, держа его руку. К вечеру я снова с остальными. Все вместе мы возвращаемся к дому и едим горячий суп. Свечи разгоняют мрак в комнате. Их теплый свет струится на нас.
Над землей носится ветер. Хорошо сидеть у камина. Мы рассказываем друг другу истории, радуясь прошлому. И смеемся все вместе. Уже поздний вечер, я снова голоден. Завожу разговор о пустячном событии, надеясь позабыть о голоде. У моих ног лежат две собаки. Они уже стары, им позволено доживать последние дни среди людей. И они мирно спят. Время не кажется им бесконечным. Они знают лишь одно мгновение, и оно безропотно принимается. Хотел бы я быть собакой. Меня толкают и, между прочим, спрашивают мое мнение. Я не знаю, о чем речь! Но все это время я знаю, что старый художник все еще сидит на берегу. Он не замечает, что его руки замерзли. Он не знает, что его сердце уже не бьется. Он лишь едва дышит. Он благодарен за каждый вдох, который он делает, безразличный к его ощущению.
--Сегодня ночью холод забрал его, - говорю я, и мой голос дрожит. Миг делает нас сопричастными судьбе. Разговоры стихают, и люди кивают, каждый погружаясь в свои мысли. Я начинают петь, и, один за другим, их голоса возносятся в стихах. Из пламени камина возникают живые фигуры. Они переплетаются, сливаются, пробуждая во мне воспоминания. Я смотрю в огромные темные глаза. Исполненные слез глаза, озаренные нездешним светом, смотрят на меня. Изящный силуэт на секунду возникает из пламени, истаивает в дыму – и видение рассеивается. Я озираюсь и вижу лишь пустые глаза. Глаза, обращенные в прошлое. Этот момент пролетел незаметно. Прошел, не будучи прожитым. Мы пожимаем друг другу руки, и я вновь погружаюсь в ночь. Свечи едва мерцают сквозь сумрак, царящий в наших душах. Но треск камина сближает нас еще много часов. Мы все пребываем в забвении. Чужие друг другу; горстка одиноких созданий из призрачного общества, судьба которого неизвестна.
Художник часто говорил мне, каким глазами он смотрел на мир. Он видел много других мест и мог многое поведать. Он объяснял мне, как, словно по волшебству, он запечатлевал свои видения кистью на холсте. Говорил об огромных темных, таких же исполненных слез глазах, которые смотрели на него. Говорил, как его рука набрасывала изящный силуэт, как краски оживляли его, и как холст дарил ему встречу с дочерью. В тот момент он, казалось, был счастлив, и я вместе с ним. Когда же я спросил, могу ли я увидеть его картины, он ответил, что еще не время. Но однажды я их увижу.
По какой-то причине он лишь изредка приходил к нам. Не раз он подолгу пропадал, а когда возвращался на берег, чтобы вновь смотреть на воду, я спрашивал, где он был так долго. И он отвечал, что пытался продать картины, но никто не понимал его искусства, и он ничего не мог продать. Иногда я приносил ему свою еду, но, когда вновь навещал его, все оставалось нетронутым. Чем он жил, оставалось тайной.
Я лежу на кровати, уставившись в темноту. Ветер бьется в окно, а я считаю удары своего сердца. Девяносто тысяч триста сорок три. Ночь скоро закончится. С наступлением дня все собираются на скотном дворе. Мы рубим в лесу много дров и несем с собой. Я нахожу последнюю птицу леса. Она сидит на поваленном стволе и, кажется, смотрит на меня. Я приближаюсь, медленно и осторожно. Ее это не беспокоит, она не пытается улететь или найти укрытие. Она не спускает с меня глаз, и я протягиваю к ней руку. Мои пальцы не касаются ее перьев. Лед слишком прочен. Смерть слишком задержалась в лесу. Я думаю о таких огромных, таких темных глазах, исполненных слез, об изящной фигурке и протянутой ко мне руке. Он никогда не говорил мне, как она умерла. Я уже потерял из виду остальных. Они еще ничего не заметили. Ветер носится среди деревьев, мне становится холодно, я начинаю замерзать. И снова заглядываю в ее глаза. Глаза, исполненные тепла, глаза, исполненные доброты. Мне становится лучше, я молюсь. Дочь художника. Я надеюсь увидеть ее портрет!
Придя на берег, я вижу сидящего художника, его взгляд устремлен к воде. Я сажусь рядом и закрываю глаза. На берегу время остановилось. Я засыпаю. Холод завладевает всеми моими чувствами, я не вижу снов. Когда я просыпаюсь, художника уже нет. Из леса доносятся отдельные голоса. Я бы охотно встал, но все тело болит. Я озираюсь. Передо мной открывается теперь пустынная, а некогда цветущая земля. Затем я вижу алтарь. Художника на нем. Люди выходят из леса. Каждый несет факел. Я отворачиваюсь и слышу, как занимается огонь.
Год 1972 – недобрый год. Урожай беден, мы голодаем, а небеса забыли о нас. Не раз еще в этом году я прихожу на берег. Не раз еще в этом году проношу я свою еду через лес. Не раз еще в этом году я чувствую страшный голод. Не раз еще в этом году я ужасно замерзаю.
Год 1973 выдался ярким, и урожай богатым. С наступлением весны раздаются радостные голоса возрожденной жизни. В лесу поют птицы, а на воде стоит утиный гвалт.
Иногда я опускаюсь на колени и возношу молитву за художника. Все чаще мне приходится думать, что я не найду ни одной его картины. Ни кисти, ни красок, ни холста.
Lasombra,
Да, здорово! Как то более связно. Но мне в том переводе тоже нравились некоторые моменты вроде "Урожай беден, мы устали, а небеса нас забыли". Цепляет.
Я тут подумала и решила своей мыслью с вами поделиться. Тило описывает 1972 год. насколько я знаю, хотя возможно я ошибаюсь, 1972 год-год рождения Тило. это совпадение или Тило что-то подразумевал под этим? Пожалуйста, напишите, что вы об этом думаете.
Я тоже думаю это не соспадение. Он явно что то хотел сказать этим. Тило не из тех людей, кто будет писать что то просто так. Что вполне вероятно может быть связано с ним и его рождением. За текст спасибо.
Да, Lasombra спасибо большое!
А то первый перевод действительно не очень...
Знаете, вот тут нескольким людям не понравился перевод FuriousDuchess...да, конечно, он немного корявый, но вы попробуйте сами перевести такой текст! У него и обьем большой, и смысл не слишком поверхностный! Давайте все-таки вспомним кто его написал! Тило Вульф (или Вольф,как кому больше нравится), человек, у которого и в стихах смысл не очень-то ясен, не то что в прозе!
А рассказ ничего...в стиле Lacrimosa.Мрачный,жуткий,пробирающий до костей.
Спасибо, конечно. Но первого переводчика просила бы не ругать. Во-первых, потому что первый. Во-вторых, если бы не мое обещание подруге, второго варианта вообще могло не быть. Повторюсь, по восприятию очень тяжелый текст. Переводила три дня (это две-то странички печатного текста! Позороще по срокам для переводчика), и на исходе третьего почему-то начала вспомнинаться всяческая чертовщина а-ля "Вий" про три вечера, проведеных в сумеречном мире... И - честно могу признаться, некоторые места до сих пор хочется переписать, подобрать более точные слова.
Так что, FuriousDuchess, виват за начало темы! И точность фраз. Пусть иногда не совсем по-русски, зато эмоционально, как оргинал. Будем считать, что два перевода - это построчный и "обычный". Тем более, что в одном из приватных отзывов прозвучало "текст читается, словно стихи в прозе"
Здравствуйте все. Прочитал рассказ Тило, действительно талантливый человек талантлив во многом. Мрачная двусмысленность... Я недавно слушаю Lacrimosa, да и познакомился с их творчеством случайно, по совету знакомой. Хорошо, что выложили оригинал, для интереса, я дам его человеку (прожил в Германии много лет, переводит ради личного удовольствия немецких поэтов) чтоб он сделал перевод. Возможно, что то дополнится.
Glebasik,
пожалуйста, лишний перевод никогда не помешает)
Sateinen sää,
Sateinen sää,
А где вообще можно достать эту книгу? Пусть на немецком.
Lasombra, спасибо за качественный литературный перевод, но тем не менее лично для меня работа FuriousDuchess,хоть и слегка корявая, в некоторых местах просто кидала в дрожь. Спасибо вам за то, что не поленились перевести и донесли это для нас, а то бы сидеть мне еще месяц
со словариком.
А рассказ очень сильный, другого слова не могу подобрать. Яркие образы, мрачная, гнетущая атмосфера, явная неоднозначность текста. В общем, Маэстро остался верен себе и как всегда порадовал фанатов своим талантищем.
Лично мне больше понравилься первый перевод от FuriousDuchess. Он как то более эмоционален и честен. А так оба переводчика молодцы)
Потрясающе!!! Переводы понравились оба... Один точнее, другой эмоциональнее. Тило таллантище. Просто нет слов.
Замечательный рассказ,вполне в духе Маэстро!
Пожалуй,правы те,кто критикует наших переводчиков,советуя учить немецкий,дабы читать в оригинале.Согласна.Сама же,когда переводила этот рассказ (что было довольно -таки тяжеловато),опиралась на первый вариант ,перевод Ласомбры увидела позже.Большое спасибо FuriousDushess за эмоциональность перевода - читала буквально с замиранием сердца.Gabrielle Lasombra,спасибо за музыкальность и точно переданную трагичность (всё же,повествование более связное).
Присоединюсь к вопросу: неужели из прозамческого творчества Тило (которое,думаю,одним произведением не ограничено) больше нечего прочесть?
messer,
Думаю, у Тило есть ещё рассказы, но где-нить в его собственном компьютере. Просто он решил не выкладывать всё и сразу. Хорошего помаленьку, как говорится
Не перестаю удивляться таланту Маэстро... Тяжело, эмоционально. Магия слов завораживает, иногда хочется плакать... Ещё одна попытка постичь этого человека.
Мне почему-то напомнило Кафку (хотя ничего общего на первый взгляд нет) и Ремарка.
Огромное спасибо переводчикам, ибо переводить художественное произведение тяжелый и неблагодарный труд На этом мой словарный запас кончился, остались эмоции, поэтому прошу прощения за многоточия.
омг.. прочитала. впечатляет!
Давно уже прочитала этот рассказ, но часто перечитываю. Есть в нем что-то...что заставляет возвращаться к нему снова и снова. Слов не хватает, чтобы описать мои ощущения. И не перестаю удивляться, насколько разносторонне развит и гениален Тило.
Ах...Тило великолепен во всём))
Если бы Тило неписал прозы столько же сколько стихов...
Значит, он еще и рассказы пишет. ..
Очень пожалела, что не владею немецким. Хотелось бы самой понимать слова...
Эмоционально тяжелый рассказ и не дает расслабится не на секунду. Очень сложный текст, спасибо второму переводчику, читать и воспринимать было легче, все стало на места.
Рассказ о тяжелом времени, в году когда он родился. Если это правда, то удручает еще сильнее. Как я поняла, основной акцент он делал на холоде и художнике талант которого не был признан. Имел ли он ввиду себя, когда его отвергали и не понимали или как христианин он верит в переселение душ? Что душа мертвого художника который писал картины о своей мертвой дочери, как Тило о Элодии, о том, что был часто задумчив и печален, как Тило в текстах, о том, что он переносил все свои воспоминания на лист и оживлял их, как Тило свои песни, о том, что их обоих не понимали (первого и не поняли), о том, что он побывал в разных местах, как Тило.
Не знаю, если тут какая-то связь... Может это он имел ввиду. Тило и художник многим похожи. И конечно большой страх для такого человека умереть ненужным, непонятым, одиноким. Замерзнуть от холода внутри.
Но почему в 72 холод, а после смерти художника урожай? Может это символика? Немного мазахично. Имел ли он ввиду, что художник был жертвой для урожая, либо что мир без него стал лучше? Цитата: надеюсь когда я умру, люди не сильно будут радоваться.
Похоже на его почерк. Однако это одни предположения.
Глупость, какая, простите за сумбурность, неужели обязательно приносить себя в жертву? Может нашему "художнику" (подразумеваю Тило) просто нравится чувствовать себя таковой? Угробить свою жизнь с мучениях, тоске по ком-то и выжимать из боли исскуство. Да, это может быть красиво, но это не больше чем монах выбравший свое отшельничество. Он сам выбрал этот путь. И почему он решил, что после его смерти "жертва" удалась? Если при жизни она никому была не нужна, то лестно думать, что после смерти к его ногам полетят цветы. Мечтательно, приукрашено, однако всегда ли так бывает? Люди пропадают, таланты гибнут и о них никто не узнает, жизнь не меняется.
Быть может если бы наш "художник" не прятал картины и научился жить иначе, он бы прожил счастливую жизнь. Вроде бы и жалко его и в тоже время нет.
Но почему его труды так и не были найдены? Получается его жертва была бессмысленной. Не, считая урожая, но все это так надуманно автором, прифантазированно.
Я больше спорю с Тило о его мнении о жертве)) Наши рассуждения субъективны, Тило все равно не ответит)
Очень понравился Тиловский рассказ и, как обычно бывает после ознакомления со всем, что делает герр Вольфф, осталось очень много вопросов.
NatalyII Вы знаете об этом рассказе, не больше, чем я. Так давайте говорить от своего лица, а не от лица Тило.
Я не говорила о ненужности жертвы в мире, а о конкретном человеке в конкретной истории.
Ну не каждый художник изменяет мир, к тому же который провел свое существование наедине с собой и своим исскуством. Его творчество не повлияло ни на кого (кроме автора), поэтому вся его жертвенность должна была пройти бесследно, если вернуться в реальность.
Ну, почему же)) Я говорю, что конец слишком красочен, чтобы быть реальным.
Гм, интересные пошли сообщения. Позвольте немножко встрять. Вот тут о картинах пишут – а никому не показалось, что их не было? Почему-то у меня было такое ощущение, что после смерти дочери художник перестал рисовать. И все, что он рассказывал молодому слушателю, было… ну, не так грубо: «плодом фантазии», но что-то рядом. Высказанная боль-мечта души. Не претендуя на тот же уровень мастерства – сама просто знакома с периодами, когда образ из головы ну никак не воплотить по тем или иным причинам, но видится он очень четко, будто уже сделан на каком-то ином плане.
А насчет жертвы – ох уж эта почти что вечная тема Satura в текстах Lacrimosa. Хоть отдельную тему создавай, что накопилось по символам, начиная от связи бога Сатурна с черными лошадьми до немыслимого количества слов, обозначающих различные виды жертвований с различными целями. Ладно, коротко Сатурн: бог Смерти – Великий Жнец, но он же бог Золотого века (то есть связанный с плодородием в прямом и переносном смыслах). Под его покровительством находятся практически все творческие люди, знакомые с сатурнианскими периодами меланхолии. Ну и само творчество – из черноты, можно сказать Nigredo, создание чего-то нового. Рождение замысла. Плода творения.
Извините, так и знала, что занесет
Попробовал перечитать... достоинство перевода ни тогда, ни теперь не оценивал. Хотя и очень интересно, насколько он хорош с точки зрения русского и литературы. Так вот... попробовал. На подходах (что к оригиналу, что к переводу) скрутило. Начинаю читать и такое ощущение, простите, что внутричерепное давление поднимается...
Знаете, может быть, я слишком много на себя беру, но картинка рисуется непонятная: как будто по задней стенке черепа из легких начинают ползти, Фройде, на воспоминания похожи, образы. Они, ни чего не выражая в общем-то, теснят "сознание" к лобной доле... а оно сопротивляется. В итоге: в голове ад, на душе сумятица, хочется бегать по кругу и кричать "выпустите меня отсюда" (как при пожаре))
Схожее ощущение у меня вызывают Reissende Blicke и Sacrifice, но гораздо легче и приятнее, видимо, музыка способствует принятию.
Farkop, я тебе точно не помощник в переводе... хотя, на мой взгляд, все предельно ясно) Но могу попробовать... кхм, кхм. Правильный вопрос: что вы курили? Правильный ответ - трава была паленая (правда, паленая ).
А ты зачем решил это почитать? Я вот, например, даже не перечитывал - себе дороже. И вообще у нас с вами разные информационные поля Что вы, я прямо не знаю...
А Фройдэ - это нАд мОзг!
Фарк, просто вы с Миледи в разных семантических полях
Информационные, семантические (а разница ведь есть)... да, без шансов.
Мне нравится поток сознания Фаркопа. Еще немного и я тоже захочу в бар...
FREUDE, ну вот не правда. Я очень даже здоров... не надо наговаривать . Да и, в целом, разве тебе на форуме встречались психически нездоровые люди? Знаешь, все познается в сравнении... вот то, что ходит по улицам Давно бы стоило опустить планку стандартов) И воцарился бы мир... мама-анархия.
Мне кажется, что художник - это предыдущая инкарнация автора. Т.е. летом 1972 Дух художника вошел в новое физическое тело... Как-то у Тило спросили, что будет дальше с Lacrimos'ой, и он ответил: "думаю, мы будем забыты".
А вообще, я согласна с тем, что вещь тяжеленная эмоционально. Если б не мое тёплое отношение к автору, я бы не стала погружаться в этот рассказ.