После долгих колебаний я всё же решила выложить сюда несколько стихотворений... Они написаны с октября 2009 по июнь 2010, расположу их в хронологическом порядке) Какие-то из них уже есть в контакте) Итак...
* * *
И что же меня уязвило?
И где моя бывшая мощь?
И где же великая сила,
Способность послать всех прочь?
В эфире я плаваю ныне,
Не в нём я люблю кочевать,
По мне лишь свобода пустыни
И право над нею летать.
Но в душу мне белая птица
Всадила гарпун бытия.
Свобода вседневно мне снится,
Теперь я морская змея.
...............................................................
Научи же летать меня снова,
Мой бесценный и ласковый друг.
Через звуки, слова и основы
Ты откроешь, когда я приду...
Ведь у всех нас одна лишь душа,
Хоть и разных так много лиц.
Это маски и близок тот час
Единенья в глубинах земли.
А пока о свободе своей расскажи,
Как управился с белою птицей?
Идеал как своей души
Подчинил одною десницей?
Через цепи бессмысленных звуков,
Чрез огонь обоюдный очей,
Передай ты за миг без разлуки
То, что стоит огромных речей.
Переписанный в строфах и строках
Диалог между нами проложен...
Но от русского нет тебе прока.
Я не знаю немецкого тоже.
* * *
Иль ответы к вопросам уж найдены?
А быть может, и нас больше нет?
А быть может, осколок лишь краденый –
Этот мир наш, уставший от бед?
Только тщимся дойти до границы,
Одинокие вместе – навек.
И ответы на наших ресницах
Не прочтёт ни один человек.
Были пройдены тропы лихие
Нами много столетий назад.
Но к чему? Мы опять молодые,
Мы устроим опять звездопад!
Снова свергнуты идолы с неба,
Снова ужас в глазах всех людей…
И ножами в сердцах – победа.
Но у нас ещё много идей!
Не дойти, не найти нам ответа
На закатной границе миров;
И блуждаем мы в сумерках где-то,
И вокруг – непрозрачный покров…
Нам бы встретиться раз – глазами,
Изнутри по дороге пройти,
Под землёю шагать небесами,
Чтобы истину только найти.
Но теряется снова конец…
Не обманывай, лгут эти строки:
Не смирить наших гордых сердец.
Да, мы будем всегда одиноки.
* * *
Когда-то Писание я прочитала,
Когда-то идеям итог подвела –
Тогда же, словно убийца и вор,
Тогда и всходила я на костёр.
Метель революций и шум мятежей
Убивали Коран, Боттхисатв и елей...
Но снова невежды кричат: «Распни!»
Другие вослед им кричат: «Распяли!»
И львы, и пытки, и снова костры
Как призрак реальности нам забрезжали.
И тот им бог, кого они отвергли,
Кого пески пустыни увлекли.
И Он с мечом, и Он приносит жертвы,
Приносит деньги Он и строит корабли.
Спасибо Фридриху – всё высказал он прямо;
Добавлю я: и не рождался бог.
С тех пор, как был разрушен град Приама,
Не понят ими ни один пророк.
И снова вижу – юноша влюблённый
С лицом поникшим, с горестью в глазах
В толпе здесь вопрошает, омрачённый:
«Они грешны. За что я умирал?»
* * *
На душе – дождь.
А во взляде – грусть.
И печаль в глазах.
А в руке – перо,
И чернила – яд,
Словно кровь струя.
«Всё равно» - в устах,
На листе – тоска,
А на сердце – боль.
Точных знаний – нет,
А догадки – ложь.
А на душе – дождь.
* * *
Листья огненно шуршат,
А квириты всё спешат:
Офис, двор, сенат иль рынок –
Тот же шорох от ботинок!
Тот-Меркурий также рад,
Как пять тысяч лет назад.
Стук колёс на перекрёстке,
Шорох шин моей повозки,
Что летит из века в век,
Ускоряя странный бег.
Лондон. Шестьдесят шестой.
Лондон. Год сорок второй.
Всё чугунный стук колёс
Чрез столетия пронёс.
Всё простили, всё стерпели.
Только плачет... чёрно-белый.
Тройка огненных, крылатых
Прямо к княжеским палатам.
Князь воюет с королём
За богатство иль за дом.
Как теперь вам притча в лицах?
Я взлетаю с колесницы
Стрекозой средь муравьёв,
Ласточкой средь воробьёв!
Всё горит и не сгорает
Колесница. Освещает
Путь извилистый, далёкий.
И назло судьбе жестокой
Тает лёд потоком слёз
Арлекина. Стук колёс...
* * *
Я сижу на окне. Цюрих.
На закатном небе – Гроссмюнстер.
Через миг жизнь опят заведётся,
А пока так легко поётся,
И пока так прекрасно небо,
И не нужно ни зрелищ, ни хлеба.
Луч соловьём садится,
Над Москвою пляшут зарницы,
Где зачем-то шесть лет назад
Строки эти сложились в ряд...
Не войти, не зайти мне снова,
Не взломать мне чужого слова.
И как будто вчера шесть лет
Проиграла луна-сосед.
Мне мороз остужает пальцы,
Да и ночь мне кричит: «Останься!»
Цюрих близко и время есть.
Подожду я пока лет шесть.
* * *
Я в поезд вхожу, забывая рождение.
Я приобщаюсь к жизни в тоннеле.
За окнами – мрак и исписаны стены,
На дверях-зеркалах висят гобелены.
На стёклах рисуют и что-то всё пишут,
Лепечут невнятно, друг друга не слышат.
Не хотим выходить и перила хватаем –
Мы знаем лишь то, что чего-то не знаем.
И мчимся вперёд иль вальяжно сидим,
Или почтенно рядом стоим.
Жизнь по вагонам – чужой или свой?
Стучанье колёс задаёт непокой...
На станции каждой выходят и входят,
Здесь непостоянство страх в душу заводит.
И птицы нам вещие в окна стучат:
«Выходите скорей!» Люди глупо молчат.
А поезд летит всё быстрей и быстрей,
Всё больше вагонов и больше людей...
Куда мы приедем? Быть может и в Ад,
С раздачей всех казней, немногим наград.
А может всё круг – бесконечный, безликий...
Свет из дверей. Моя станция. Выход!
* * *
Всё прекрасное в вечность стремится
Асимптотой богов для людей;
Наши души, веками летая, как птицы,
К ней летели и пали от страсти своей.
Мы летели, вселенной симфонию слыша,
А теперь вокруг шум от турбин и ножей...
Мы внимали идеям, кружили и выше,
И растратили всё мы в потоке речей.
Но лишь пара аккордов оттуда – и снова
Вспоминает душа, что крылата была,
И рыдает, и рвётся из тела, и словно
Есть вся тысяча крыльев у ней, а не два!
Но окончен концерт. Сколько лет пролетело
На едином аккорде, за миг временной?
Между счастья мгновений мы бродим без цели,
Не помня о крыльях у нас за спиной...
(с) Caligo
Извините, что всё сразу - так получается, что я сама не мыслю их раздельно... Хотя почему - сама не знаю))